Hist USSR

Множество изобретений в области ракетной артиллерии принесли Константинову широчайшую известность не только в России, но и во всем мире. В 1859 году Константинов, ставший уже генералом, был назначен «заведующим изготовлением и употреблением боевых ракет.»

Однако Константинов был не только создателем ракет – он выступал и как страстный пропагандист этого вида оружия. На страницах «Артиллерийского журнала» Константинов публиковал многочисленные работы по вопросам ракетного дела. В своем фундаментальном курсе «О боевых ракетах» он обобщил все, что только было известно о боевой ракете. Выводы, сделанные Константиновым на основе большого фактического материала, легли в основу новой военной дисциплины – тактики ракетного оружия.

Константинов полагал, что ракеты должны быть отдельным, самостоятельным оружием.

«По нашему убеждению, боевые ракеты составляют оружие, имеющее особую важность как для сухопутных войск, так и для флота, – писал генерал. – Для набегов на берега ракеты составляют выгодные средства поражения(…) в особенности по удобству действования ракетами с самых малых судов и при десантах. В горной войне в траншеях, ракеты имеют неоспоримое преимущество.»

В то же время Константинов считал, что ракета не сумеет заменить пушку:

«Ракеты никогда и ни в каком отношении не могут заменить совершенно орудий, но они составляют полезное вспомогательное средство, отсутствие которого всегда будет чувствоваться с сожалением.»

Все-таки до появления ракет-роботов с головками самонаведения, способных поражать цели с фантастической точностью, оставалось еще больше века. Трудно было представить себе этих монстров высокотехнологичной войны, живя в эпоху кавалерийских атак и многомесячных осад.

Кстати, Константинов любил пофантазировать, и его воображение изобретателя порождало удивительные проекты. Он писал статьи о перспективах воздухоплавания, «о газовых машинах», «о гуттаперче», о буквопечатающем телеграфе, о механизированной и автоматизированной кухне, оборудованной «…механическими приспособлениями для месения теста, приготовления хлеба, пирогов и пирожков с отстранением почти совершенно прикосновения к тесту руками, для искусственного замораживания, охлаждения воды и выверчивания мороженого.» Такой был человек.

Однако и его воображение не сумело вырваться за рамки обыденности. Вот что он утверждал в одной из своих работ, посвященных вопросу применения ракет для управления аэростатами:

«…человек есть несравненно выгоднейший, против ракет, движитель для перемещения больших масс, в течение продолжительного времени, на значительное расстояние, которые должны вместе с тем нести передвигающую их силу, почему человеческая сила выгоднее ракет для перемещения аэростатов.»

Какие уж тут полеты в космос…

В мае 1854 года по запросу командующего Южной армией из петербургского Ракетного заведения в Севастополь было отправлено 600 боевых ракет 2-дюймового калибра. С этой партией ракет отправились поручик Щербачев, фейерверкер и четыре рядовых, «ознакомленных с действием и употреблением боевых ракет.» Обоз прибыл в Севастополь только к 1 сентября.

Десять ракет были запущены по противнику с Четвертого бастиона. Серьезного урона, однако, они не нанесли, в связи с чем начальство обратило ракетную команду в прислугу крепостных пушек, а ракеты сдали на склад.

Начальник артиллерии 5-го отделения оборонительной линии Севастополя поручик Вроченский позднее писал:

«Неповоротливость военного ведомства заставляла употреблять ракеты давнего изготовления, а партия новых ракет пришла поздно и, вероятно, поступила на хранение в артиллерийские склады, чтобы, пролежав там в забвении более или менее долгое время и затем придя в негодность, служить потом при случае новыми доводами неблагонадежности н неправильности их действия…»

Тем не менее в 1855 году подполковник Пестич сформировал подвижную ракетную батарею из присланных ракет и пусковых установок для них. В конце обороны Севастополя он предложил устанавливать в окнах верхних этажей сохранившихся зданий станки для запуска ракет на стратегически важных направлениях атак противника. Первые пробные пуски произвел лично Пестич из окон новой трехэтажной казармы, смежной с морским госпиталем. Пуски оказались весьма удачными – при установке углов возвышения в 20° ракеты долетали до передних траншей, нанося врагу значительный урон.