Поток эллинизации так захлестнул иудеев, что повсеместно появились евреи с именами Язон, Аористобул или Медея, все больший процент людей отступался от законов Моисея, и традиционную жизнь вели по большей части жители деревень, и то не все.
Причем ведь те, кто начал смешиваться с греками и принимать греков в общины, еще раньше смешивались с вавилонянами, ассирийцами и арамеями.
В Средние века смешение шло не менее, а может быть, и более масштабное.
Когда варварские племена германцев завоевали сначала бывшую провинцию Германия, а потом всю Галлию, они обнаружили многочисленное еврейское население в таких городах, как Клермон, Орлеан, Кельн, Париж, Марсель. Эти евреи были римскими гражданами, и большинство из них носили римские имена. Причина их появления здесь проста: евреев селили на северо-западе империи как мятежное племя, которое полезно расселять подальше от племенной территории.
Варвары же не видели особой разницы между разными категориями ромеев. Даже много позже любая национальная группа, пришедшая из империи в варварский мир, была «ромеями» для варваров. Цыгане ведь даже сами себя называют ромеи — «ромэн», потому что предки их проникали в Британию и Германию с территории Римской империи.
Так вот, в первые века совместной жизни — с IV по VII век — между германцами и евреями было много смешанных браков. Римские евреи довольно легко вступали в браки с иноверцами, лишь бы те чтили Единого Бога, а не были бы язычниками. Тем более они легко принимали к себе в общину людей из германских племен, лишь бы те готовы были пройти обряд принятия иудаизма — гиюр. Иноплеменник, прошедший гиюр, называется гер и обладает всеми правами урожденного иудея. И таких геров из германских племен было много (прошу извинить за невольный каламбур).
Идиллию разорвала позиция христианской Церкви: епископат яростно интриговал среди недавних христиан, внушая пастве, что грешно дружить с потомками убийц Христа. До этого германцы даже и не очень понимали, в чем разница между иудаистами и христианами…
Церковные соборы в VI веке в Орлеане даже сделали попытку отделить евреев от остального населения, выделить евреев в особую бесправную касту, — носить особые знаки на одежде, жить в отделенной от остального города иудерии, не общаться с христианами и даже язычниками.
Ввести эти законы в жизнь не удалось: королям и герцогам евреи были нужны, они отстаивали права евреев жить по своим законам. Но Церковь не успокаивалась. Епископ Авит из Клермона ходил в еврейский квартал, уговаривал евреев креститься. В 576 году нашелся один-единственный отступник, и, как будет видно, община ему не простила: когда выкрест шествовал в какой-то церковной процессии, к нему подбежал еврей и вылил ему на голову какое-то вонючее масло. После этого толпа христиан разгромила синагогу и грозила перебить всех евреев, а на другой день епископ Авит созвал всех клермонских евреев и предложил им креститься или же убираться из города. Иначе, мол, он не сможет удержать гнев толпы. Около пятисот евреев Клермона согласились креститься, остальные переехали в Марсель. Пятьсот человек! Очень много, тем паче — при тогдашнем малолюдстве.
582 год. У короля Хильперика был в Париже торговый и финансовый агент — еврей с римским именем Приск. Король и епископ Турский постоянно уговаривали Приска принять христианство. Однажды король «шутя» наклонил голову Приска и сказал епископу Григорию Турскому: «Приди, епископ, и возложи на него руки!»
Приск в ужасе вырвался и отбежал, чтобы епископ не мог «возложить руки». Король рассердился, а Григорий вступил с Приском в долгую беседу про истинную веру. Приск доказывал, что Христос не был сыном Божиим, но епископ, как гласит христианская летопись, одолел его в полемике (интересно, существует ли иудейская версия этой истории?).
Король Хильперик в этот раз отпустил Приска, чтобы дать ему время одуматься, но со словами: «Если еврей не уверует добровольно, я силой заставлю его верить!»